ИРАНСКИЙ СЦЕНАРИЙ. БУДУЩЕЕ РОССИИ

В 1978 году на бирже Ирана было зарегистрировано 105 компаний, номинальная рыночная капитализация которых составляла - 2,3 млрд. долларов США. С 1980 по 1990 количество компаний сократилось до 56, объём торгов снизился до 10 млн. в год.

Возрождение TSE (биржи Ирана) произошло в 1990-ом году.

Новые санкции привели к увеличению рыночной стоимости TSE в местной валюте. Доходность в иранских риалах (с поправкой на инфляцию) за 2018/2019 года составила 9,6 и 84,7%.

В 2012 году государственный долг Ирана был эквивалентен всего 10% ВВП.
В 2019 году Тегеранская Фондовая Биржа представляла собой самый эффективный фондовый рынок в мире, поскольку акции стали основным способом защиты от инфляции для большинства иранцев.
Число компаний, размещенных в Тегеране — около 700 (в Москве порядка 200). Объем торгов — 25000 трлн риалов в день, или $600 млн. В Москве в феврале 2022 г. средний дневной объем сделок составлял 4,15 трлн руб., или $54,5 млрд в долларах по тогдашнему курсу. МосБиржа кратно больше в плане ликвидности.

Основной индекс Тегеранской биржи — TEDPIX. На долю топ-5 компаний приходится 11% объема торгов. Это:

◾️ Khavarmianeh (банк)
◾️ Sadr Tamin (металлургия)
◾️ Fars Dev (девелопмент)
◾️ Kalber Dairy (сельское хозяйство)
◾️ Gorji Biscuits (пищевая промышленность)

В России рынок более сконцентрирован на нефти, газе и финансах, первая пятерка дает до 70% оборота.

За несколько месяцев до конференции, под названием «Мир без сионизма» Тегеран объявил о возобновлении работ по обогащению урана — технологического процесса, который может использоваться как в мирных целях для ядерной энергетики, так и для создания ядерного оружия. Вскоре это решение вывело финансово-экономическую изоляцию страны на новый уровень.

Санкционная история для Ирана началась в 1979 году — тогда там произошла исламская революция, и страна от светской монархии перешла к теократической республике. В ходе революционных событий в американском посольстве в Тегеране были захвачены заложники. В ответ Вашингтон ввел эмбарго на нефть и прочие товары из Исламской республики, что стало началом второго в мировой истории масштабного нефтяного кризиса. Также, Вашингтон заморозил $12 млрд иранских золотовалютных активов в американских банках.

Долгое время ограничения на Иран накладывали только США — в полном смысле международным санкционный режим против Исламской республики стал уже в 21 веке. Воинственная риторика Ахмадинежада вместе с его угрозами выйти из Договора о нераспространении ядерного оружия привели к тому, что к санкциям присоединились ООН и Евросоюз.

В 2015 году Иран получил короткую передышку благодаря так называемой ядерной сделке. Тегеран подписал с США, Германией, Великобританией, Францией, Китаем и Россией совместный всеобъемлющий план действий (СВПД), который предполагал отмену всех санкций (в частности, разморозку активов иранского ЦБ за рубежом на $100 млрд) в обмен на сокращение иранской ядерной программы. Жизнь без санкций оказалась недолгой. Уже в 2018 году президент США Дональд Трамп в одностороннем порядке разорвал ядерную сделку.

Таким образом, сейчас будущее иранской экономики находится под вопросом. В 2020-2021 годах Иран демонстрировал скромный рост, и позитивная динамика может развиваться дальше в случае возвращения США в договор. В Oxford Economics подсчитали, что иранская экономика упала на 16% в 2012-2014 годах по сравнению со сценарием без санкционного давления.

В Иране в настоящее время отсутствуют полностью конкурентоспособные IT-продукты, которые можно продавать за рубежом. В то время как в России IT-продукты имеют высокую зрелость и глобальную конкурентоспособность.

Иранцы, как многие, пытаются создавать собственные ИТ-инкубаторы и заниматься передачей технологий из военных исследований в гражданский сектор, чтобы они имели решающее значение для успеха индустрии программного обеспечения.

Но есть большое «НО»: Иран долгие годы терял и продолжает терять главное – человеческий потенциал, который продолжает утекать за пределы Ирана. За 20 лет санкций уехало около 5 миллионов представителей креативного класса. И это при 80-миллионном населении. Иран может купить, достать любой товар, технологию, но не может, например, реплицировать в собственное решение какой-либо западный продукт, так как для этого нужны прежде всего умные головы. В условиях санкций нужно создавать более привлекательные возможности для креативного класса людей, чем государство предлагало до этого.

У России есть преимущество перед Ираном — более масштабный внутренний рынок, меньшая зависимость от сырья и больше возможностей для ответных мер в отношении Запада. В то же время, полагают аналитики, хотя экономика России едва ли снизится до тех же абсолютных показателей ВВП на душу населения, что в Иране, нельзя исключать ее сокращение в сравнимых масштабах.